The Master and Margarita. Mikhail bulgakov. Never Talk to Strangers 1.4

Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита. Никогда не разговаривайте с неизвестными продолжение. Глава 1.4

--------------------------------------------------------------------------------

Bezdomny turned to the stranger with a wild, furious stare and Berlioz asked with a sardonic grin :

Бездомный дико и злобно вытаращил глаза на развязного неизвестного, а Берлиоз спросил, криво усмехнувшись:

'By whom? Enemies? Foreign spies? '

- А кто именно? Враги? Интервенты?

'No,' replied their companion, ' by a Russian woman, a member of the Komsomol.'

- Нет, -- ответил собеседник, -- русская женщина, комсомолка.

'Hm,' grunted Berlioz, upset by the foreigner's little joke. ' That, if you don't mind my saying so, is most improbable.'

- Гм... -- промычал раздраженный шуточкой неизвестного Берлиоз, -- ну, это, извините, маловероятно.

'I beg your pardon,' replied the foreigner, ' but it is so. Oh yes, I was going to ask you--what are you doing this evening, if it's not a secret?'

- Прошу и меня извинить, -- ответил иностранец, -- но это так. Да, мне хотелось бы спросить вас, что вы будете делать сегодня вечером, если это не секрет?

'It's no secret. From here I'm going home, and then at ten o'clock this evening there's a meeting at the massolit and I shall be in the chair.'

- Секрета нет. Сейчас я зайду к себе на Садовую, а потом в десять часов вечера в МАССОЛИТе состоится заседание, и я буду на нем председательствовать.

'No, that is absolutely impossible,' said the stranger firmly.

- Нет, этого быть никак не может, -- твердо возразил иностранец.

'Why?'

- Это почему?

'Because,' replied the foreigner and frowned up at the sky where, sensing the oncoming cool of the evening, the birds were flying to roost, ' Anna has already bought the sunflower-seed oil, in fact she has not only bought it, but has already spilled it.

- Потому, -- ответил иностранец и прищуренными глазами поглядел в небо, где, предчувствуя вечернюю прохладу, бесшумно чертили черные птицы, -- что Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила.

So that meeting will not take place.'

Так что заседание не состоится.

With this, as one might imagine, there was silence beneath the lime trees.

Тут, как вполне понятно, под липами наступило молчание.

'Excuse me,' said Berlioz after a pause with a glance at the stranger's jaunty beret, ' but what on earth has sunflower-seed oil got to do with it... and who is Anna? '

- Простите, -- после паузы заговорил Берлиоз, поглядывая на мелющего чепуху иностранца, -- при чем здесь подсолнечное масло... и какая Аннушка?

'I'll tell you what sunflower-seed oil's got to do with it,' said Bezdomny suddenly, having obviously decided to declare war on their uninvited companion. ' Have you, citizen, ever had to spend any time in a mental hospital? '

- Подсолнечное масло здесь вот при чем, -- вдруг заговорил Бездомный, очевидно, решив объявить незванному собеседнику войну, -- вам не приходилось, гражданин, бывать когда-нибудь в лечебнице для душевнобольных?

'Ivan! ' hissed Mikhail Alexandrovich.

- Иван!.. -- тихо воскликнул Михаил Александрович.

But the stranger was not in the least offended and gave a cheerful laugh.

Но иностранец ничуть не обиделся и превесело рассмеялся.

' Yes, I have, I have, and more than once! ' he exclaimed laughing, though the stare that he gave the poet was mirthless. ' Where haven't I been!

- Бывал, бывал и не раз! -- вскричал он, смеясь, но не сводя несмеющегося глаза с поэта, -- где я только не бывал!

My only regret is that I didn't stay long enough to ask the professor what schizophrenia was.

Жаль только, что я не удосужился спросить у профессора, что такое шизофрения.

But you are going to find that out from him yourself, Ivan Nikolayich!'

Так что вы уж сами узнайте это у него, Иван Николаевич!

'How do you know my name? '

- Откуда вы знаете, как меня зовут?

'My dear fellow, who doesn't know you? ' With this the foreigner pulled the previous day's issue of The Literary Gazette out of his pocket and Ivan Nikolayich saw his own picture on the front page above some of his own verse.

- Помилуйте, Иван Николаевич, кто же вас не знает? -- здесь иностранец вытащил из кармана вчерашний номер "Литературной газеты", и Иван Николаевич увидел на первой же странице свое изображение, а под ним свои собственные стихи.

Suddenly what had delighted him yesterday as proof of his fame and popularity no longer gave the poet any pleasure at all.

Но вчера еще радовавшее доказательство славы и популярности на этот раз ничуть не обрадовало поэта.

'I beg your pardon,' he said, his face darkening. ' Would you excuse us for a minute? I should like a word or two with my friend.'

- Я извиняюсь, -- сказал он, и лицо его потемнело, -- вы не можете подождать минутку? Я хочу товарищу пару слов сказать.

'Oh, with pleasure! ' exclaimed the stranger. ' It's so delightful sitting here under the trees and I'm not in a hurry to go anywhere, as it happens.'

- О, с удовольствием! -- воскликнул неизвестный, -- здесь так хорошо под липами, а я, кстати, никуда и не спешу.

'Look here, Misha,' whispered the poet when he had drawn Berlioz aside. ' He's not just a foreign tourist, he's a spy.

- Вот что, Миша, -- зашептал поэт, оттащив Берлиоза в сторону, -- он никакой не интурист, а шпион.

He's a Russian emigre and he's trying to catch us out. Ask him for his papers and then he'll go away . . .'

Это русский эмигрант, перебравшийся к нам. Спрашивай у него документы, а то уйдет...

'Do you think we should? ' whispered Berlioz anxiously, thinking to himself--' He's right, of course . . .'

- Ты думаешь? -- встревоженно шепнул Берлиоз, а сам подумал: "А ведь он прав!"

'Mark my words,' the poet whispered to him. ' He's pretending to be an idiot so that he can trap us with some compromising question.

- Уж ты мне верь, -- засипел ему в ухо поэт, -- он дурачком прикидывается, чтобы выспросить кое-что.

You can hear how he speaks Russian,' said the poet, glancing sideways and watching to see that the stranger was not eavesdropping. ' Come on, let's arrest him and then we'll get rid of him.'

Ты слышишь, как он по-русски говорит, -- поэт говорил и косился, следя, чтобы неизвестный не удрал, -- идем, задержим его, а то уйдет...

The poet led Berlioz by the arm back to the bench.

И поэт за руку потянул Берлиоза к скамейке.

The unknown man was no longer sitting on it but standing beside it, holding a booklet in a dark grey binding, a fat envelope made of good paper and a visiting card.

Незнакомец не сидел, а стоял возле нее, держа в руках какую-то книжечку в темно-сером переплете, плотный конверт хорошей бумаги и визитную карточку.

'Forgive me, but in the heat of our argument I forgot to introduce myself.

- Извините меня, что я в пылу нашего спора забыл представить себя вам.

Here is my card, my passport and a letter inviting me to come to Moscow for consultations,' said the stranger gravely, giving both writers a piercing stare.

Вот моя карточка, паспорт и приглашение приехать в Москву для консультации, -- веско проговорил неизвестный, проницательно глядя на обоих литераторов.

The two men were embarrassed.

Те сконфузились.

' Hell, he overheard us . . . ' thought Berlioz, indicating with a polite gesture that there was no need for this show of documents.

"Черт, все слышал," -- подумал Берлиоз и вежливым жестом показал, что в предъявлении документов нет надобности.

Whilst the stranger was offering them to the editor, the poet managed to catch sight of the visiting card. On it in foreign lettering was the word ' Professor ' and the initial letter of a surname which began with a'W'.

Пока иностранец совал их редактору, поэт успел разглядеть на карточке напечатанное иностранными буквами слово "профессор" и начальную букву фамилии -- двойное "В".

'Delighted,' muttered the editor awkwardly as the foreigner put his papers back into his pocket.

- Очень приятно, -- тем временем смущенно бормотал редактор, и иностранец спрятал документы в карман.

Good relations having been re-established, all three sat down again on the bench.

Отношения таким образом были восстановлены, и все трое снова сели на скамью.

'So you've been invited here as a consultant, have you, professor? ' asked Berlioz.

- Вы в качестве консультанта приглашены к нам, профессор? -- спросил Берлиоз.

'Yes, I have.'

- Да, консультантом.

'Are you German? ' enquired Bezdomny.

- Вы -- немец? -- осведомился Бездомный.

'I? ' rejoined the professor and thought for a moment. ' Yes, I suppose I am German. . . . ' he said.

- Я-то?.. -- Переспросил профессор и вдруг задумался. -- Да, пожалуй, немец... -- сказал он.

'You speak excellent Russian,' remarked Bezdomny.

- Вы по-русски здорово говорите, -- заметил Бездомный.

'Oh, I'm something of a polyglot. I know a great number of languages,' replied the professor.

- О, я вообще полиглот и знаю очень большое количество языков, -- ответил профессор.

'And what is your particular field of work? ' asked Berlioz.

- А у вас какая специальность? -- осведомился Берлиоз.

'I specialise in black magic.'

- Я -- специалист по черной магии.

'Like hell you do! . . . ' thought Mikhail Alexandrovich.

"На тебе!" -- стукнуло в голове у Михаила Александровича.

'And ... and you've been invited here to give advice on that? ' he asked with a gulp.

- И... и вас по этой специальности пригласили к нам? -- заикнувшись спросил он.

'Yes,' the professor assured him, and went on : ' Apparently your National Library has unearthed some original manuscripts of the ninth-century necromancer Herbert Aurilachs. I have been asked to decipher them.

- Да, по этой пригласили, -- подтвердил профессор и пояснил: -- Тут в государственной библиотеке обнаружены подлинные рукописи чернокнижника Герберта Аврилакского, десятого века, так вот требуется, чтобы я их разобрал.

I am the only specialist in the world.'

Я единственный в мире специалист.

'Aha! So you're a historian? ' asked Berlioz in a tone of considerable relief and respect.

- А-а! Вы историк? -- с большим облегчением и уважением спросил Берлиоз.

' Yes, I am a historian,' adding with apparently complete inconsequence, ' this evening a historic event is going to take place here at Patriarch's Ponds.'

- Я -- историк, -- подтвердил ученый и добавил ни к селу ни к городу: -- Сегодня вечером на Патриарших прудах будет интересная история!

Again the editor and the poet showed signs of utter amazement, but the professor beckoned to them and when both had bent their heads towards him he whispered :

И опять крайне удивились и редактор и поэт, а профессор поманил обоих к себе и, когда они наклонились к нему, прошептал:

'Jesus did exist, you know.'

- Имейте в виду, что Иисус существовал.

'Look, professor,' said Berlioz, with a forced smile, ' With all respect to you as a scholar we take a different attitude on that point.'

- Видите ли, профессор, -- принужденно улыбнувшись, отозвался Берлиоз, -- мы уважаем ваши большие знания, но сами по этому вопросу придерживаемся другой точки зрения.

'It's not a question of having an attitude,' replied the strange professor. ' He existed, that's all there is to it.'

- А не надо никаких точек зрения! -- ответил странный профессор, -- просто он существовал, и больше ничего.

'But one must have some proof. . . . ' began Berlioz.

- Но требуется же какое-нибудь доказательство... -- начал Берлиоз.

'There's no need for any proof,' answered the professor. In a low voice, his foreign accent vanishing altogether, he began : 'It's very simple--in a white
cloak...

- И доказательств никаких не требуется, -- ответил профессор и заговорил негромко, причем его акцент почему-то пропал: -- Все просто: в белом плаще...