Алиса в стране чудес глава 6-1 перевод Нины Демуровой

Alice's adventures in Wonderland — Pig and Pepper 6-1

Глава шестая — Поросенок и Перец 6-1
-------------------------------------------------------------------------------------

For a minute or two she stood looking at the house, and wondering what to do next,

С минуту она стояла и смотрела в раздумье на дом.

when suddenly a footman in livery came running out of the wood and rapped loudly at the door with his knuckles.

Вдруг из лесу выбежал ливрейный лакей и забарабанил в дверь.

(she considered him to be a footman because he was in livery: otherwise, judging by his face only, she would have called him a fish)

(Что это лакей, она решила по ливрее; если же судить по его внешности, это был просто лещ).

It was opened by another footman in livery, with a round face, and large eyes like a frog;

Ему открыл другой ливрейный лакей с круглой физиономией и выпученными глазами, очень похожий на лягушонка.

and both footmen, Alice noticed, had powdered hair that curled all over their heads.

Алиса заметила, что у обоих на голове пудреные парики с длинными локонами.

She felt very curious to know what it was all about, and crept a little way out of the wood to listen.

Ей захотелось узнать, что здесь происходит, -- она спряталась за дерево и стала слушать.

The Fish-Footman began by producing from under his arm a great letter, nearly as large as himself,and this he handed over to the other,

Лакей-Лещ вынул из-под мышки огромное письмо (величиной с него самого, не меньше) и передал его Лягушонку.

saying, in a solemn tone,`For the Duchess. An invitation from the Queen to play croquet.'

-- Герцогине, -- произнес он с необычайной важностью. -- От Королевы. Приглашение на крокет.

The Frog-Footman repeated, in the same solemn tone, only changing the order of the words a little,

Лягушонок принял письмо и так же важно повторил его слова, лишь слегка изменив их порядок:

`From the Queen. An invitation for the Duchess to play croquet.'

-- От Королевы. Герцогине. Приглашение на крокет.

Then they both bowed low, and their curls got entangled together.

Затем они поклонились друг другу так низко, что кудри их смешались.

Alice laughed so much at this, that she had to run back into the wood for fear of their hearing her;

Алису такой смех разобрал, что ей пришлось убежать подальше в лес, чтобы они не услышали;

and when she next peeped out the Fish-Footman was gone, and the other was sitting on the ground near the door, staring stupidly up into the sky.

когда она вернулась и выглянула из-за дерева, Лакея-Леща уже не было, а Лягушонок сидел возле двери на земле, бессмысленно уставившись в небо.

Alice went timidly up to the door, and knocked.

Алиса робко подошла к двери и постучала.

`There's no sort of use in knocking,' said the Footman, `and that for two reasons.

-- Не к чему стучать, -- сказал Лакей. -- По двум причинам не к чему.

First, because I'm on the same side of the door as you are; secondly, because they're making such a noise inside, no one could possibly hear you.'

Во-первых, я с той же стороны двери, что и ты. А во-вторых они там так шумят, что никто тебя все равно не услышит.

And certainly there was a most extraordinary noise going on within--a constant howling and sneezing, and every now and then a great crash, as if a dish or kettle had been broken to pieces.

И правда, в доме стоял страшный шум -- кто-то визжал, кто-то чихал, а временами слышался оглушительный звон, будто там били посуду.

`Please, then,' said Alice, `how am I to get in?'

-- Скажите, пожалуйста, -- спросила Алиса, -- как мне попасть в дом?

`There might be some sense in your knocking,' the Footman went on without attending to her,

-- Ты бы еще могла стучать, -- продолжал Лягушонок, не отвечая на вопрос,

`if we had the door between us. For instance, if you were INSIDE, you might knock, and I could let you out, you know.'

-- если б между нами была дверь. Например, если б ты была там, ты бы постучала, и я бы тогда тебя выпустил.

He was looking up into the sky all the time he was speaking, and this Alice thought decidedly uncivil.

Все это время он, не отрываясь, смотрел в небо. Это показалось Алисе чрезвычайно невежливым.

`But perhaps he can't help it,' she said to herself; `his eyes are so VERY nearly at the top of his head. But at any rate he might answer questions.

-- Возможно, он в этом не виноват, -- подумала она. -- Просто у него глаза почти что на макушке. Но на вопросы, конечно, он мог бы и отвечать.

--How am I to get in?' she repeated, aloud.

-- Как мне попасть в дом?-- повторила она громко.

`I shall sit here,' the Footman remarked, `till tomorrow--'

-- Буду здесь сидеть, -- сказал Лягушонок, -- хоть до завтра...

At this moment the door of the house opened, and a large plate came skimming out, straight at the Footman's head: it just grazed his nose, and broke to pieces against one of the trees behind him.

В эту минуту дверь распахнулась, и в голову Лягушонка полетело огромное блюдо. Но Лягушонок и глазом не моргнул. Блюдо пролетело мимо, слегка задев его по носу, и разбилось о дерево у него за спиной.

`--or next day, maybe,' the Footman continued in the same tone, exactly as if nothing had happened.

-- ...или до послезавтра,-- продолжал он, как ни в чем не бывало.

`How am I to get in?' asked Alice again, in a louder tone.

-- Как мне попасть в дом? -- повторила Алиса громче.

`ARE you to get in at all?' said the Footman. `That's the first question, you know.'

-- А стоит ли туда попадать? -- сказал Лягушонок. -- Вот в чем вопрос.

It was, no doubt: only Alice did not like to be told so.

Может быть, так оно и было, но Алисе это совсем не поправилось.

`It's really dreadful,' she muttered to herself, `the way all the creatures argue. It's enough to drive one crazy!'

-- Как они любят спорить, эти зверюшки! -- подумала она. -- С ума сведут своими разговорами!

The Footman seemed to think this a good opportunity for repeating his remark, with variations.

Лягушонок, видно, решил, что сейчас самое время повторить свои замечания с небольшими вариациями.

`I shall sit here,' he said, `on and off, for days and days.'

-- Так и буду здесь сидеть,--сказал он,--день за днем, месяц за месяцем...

`But what am I to do?' said Alice. `

-- Что же мне делать? -- спросила Алиса.

Anything you like' said the Footman, and began whistling.

-- Что хочешь, -- ответил Лягушонок и засвистел.

`Oh, there's no use in talking to him,' said Alice desperately: `he's perfectly idiotic!' And she opened the door and went in.

-- Нечего с ним разговаривать,--с досадой подумала Алиса. -- Он такой глупый! Она толкнула дверь и вошла.

The door led right into a large kitchen, which was full of smoke from one end to the other: the Duchess was sitting on a three-legged stool in the middle, nursing a baby;

В просторной кухне дым стоял столбом; посредине на колченогом табурете сидела Герцогиня и качала младенца;

the cook was leaning over the fire, stirring a large cauldron which seemed to be full of soup.

кухарка у печи склонилась над огромным котлом, до краев наполненным супом.

`There's certainly too much pepper in that soup!' Alice said to herself, as well as she could for sneezing. There was certainly too much of it in the air.

-- В этом супе слишком много перцу! -- подумала Алиса. Она расчихалась и никак не могла остановиться. Во всяком случае в воздухе перцу было слишком много.

Even the Duchess sneezed occasionally; and as for the baby, it was sneezing and howling alternately without a moment's pause.

Даже Герцогиня время от времени чихала, а младенец чихал и визжал без передышки.

The only things in the kitchen that did not sneeze, were the cook, and a large cat which was sitting on the hearth and grinning from ear to ear.

Только кухарка не чихала, да еще -- огромный кот, что сидел у печи и улыбался до ушей.

`Please would you tell me,' said Alice, a little timidly, for she was not quite sure whether it was good manners for her to speak first, `why your cat grins like that?'

-- Скажите, пожалуйста, почему ваш кот так улыбается? -- спросила Алиса робко. Она не знала, хорошо ли ей заговорить первой, но не могла удержаться.

`It's a Cheshire cat,' said the Duchess, `and that's why. Pig!' She said the last word with such sudden violence that Alice quite jumped;

-- Потому, -- сказала Герцогиня. -- Это чеширский кот -- вот почему! Ах ты поросенок! Последние слова она произнесла с такой яростью, что Алиса прямо подпрыгнула.

but she saw in another moment that it was addressed to the baby, and not to her, so she took courage, and went on again:

Но она тут же поняла, что это относится не к ней, а к младенцу, и с решимостью продолжала:

-- I didn't know that Cheshire cats always grinned; in fact, I didn't know that cats COULD grin.'

-- Я и не знала, что чеширские коты всегда улыбаются. По правде говоря, я вообще не знала, что коты умеют улыбаться.

`They all can,' said the Duchess; `and most of 'em do.'

-- Умеют,--отвечала Герцогиня.--И почти все улыбаются.

`I don't know of any that do,' Alice said very politely, feeling quite pleased to have got into a conversation.

-- Я ни одного такого кота не видела, -- учтиво заметила Алиса, очень довольная, что беседа идет так хорошо.

`You don't know much,' said the Duchess; `and that's a fact.' Alice did not at all like the tone of this remark, and thought it would be as well to introduce some other subject of conversation.

-- Ты многого не видала,--отрезала Герцогиня.--Это уж точно! Алисе совсем не понравился ее тон, и она подумала, что лучше бы перевести разговор на что-нибудь другое.

While she was trying to fix on one, the cook took the cauldron of soup off the fire, and at once set to work throwing everything within her reach at the Duchess and the baby-

Пока она размышляла, о чем бы ей еще поговорить, кухарка сняла котел с печи и, не тратя попусту слов, принялась швырять все, что попадало ей под руку, в Герцогиню и младенца:

-the fire-irons came first; then followed a shower of saucepans, plates, and dishes.

совок, кочерга, щипцы для угля полетели им в головы; за ними последовали чашки, тарелки и блюдца.

The Duchess took no notice of them even when they hit her; and the baby was howling so much already, that it was quite impossible to say whether the blows hurt it or not.

Но Герцогиня и бровью не повела, хоть кое-что в нее попало; а младенец и раньше так заливался, что невозможно было понять, больно ему или нет.

`Oh, PLEASE mind what you're doing!' cried Alice, jumping up and down in an agony of terror. `Oh, there goes his PRECIOUS nose'; as an unusually large saucepan flew close by it, and very nearly carried it off.

-- Осторожней, прошу вас, -- закричала Алиса, подскочив со страха. -- Ой, прямо в нос! Бедный носик! (В эту минуту прямо мимо младенца пролетело огромное блюдо и чуть не отхватило ему нос).

`If everybody minded their own business,' the Duchess said in a hoarse growl, `the world would go round a deal faster than it does.'

-- Если бы кое-кто не совался в чужие дела, -- хрипло проворчала Герцогиня, -- земля бы вертелась быстрее!

`Which would NOT be an advantage,' said Alice, who felt very glad to get an opportunity of showing off a little of her knowledge.

-- Ничего хорошего из этого бы не вышло, -- сказала Алиса, радуясь случаю показать свои знания.

`Just think of what work it would make with the day and night! You see the earth takes twenty-four hours to turn round on its axis--'

--Только представьте себе, что бы сталось с днем и ночью. Ведь земля совершает оборот за двадцать четыре часа...

`Talking of axes,' said the Duchess, `chop off her head!'

-- Оборот? -- повторила Герцогиня задумчиво. И, повернувшись к кухарке, прибавила: -- Возьми-ка ее в оборот! Для начала оттяпай ей голову!

Alice glanced rather anxiously at the cook, to see if she meant to take the hint; but the cook was busily stirring the soup, and seemed not to be listening, so she went on again:

Алиса с тревогой взглянула на кухарку, но та не обратила на этот намек никакого внимания и продолжала мешать свой суп.

`Twenty-four hours, I THINK; or is it twelve? I--'

-- Кажется, за двадцать четыре,--продолжала задумчиво Алиса, -- а может, за двенадцать?

`Oh, don't bother ME,' said the Duchess; `I never could abide figures!'

-- Оставь меня в покое,--сказала Герцогиня.---С числами я никогда не ладила!

And with that she began nursing her child again, singing a sort of lullaby to it as she did so, and giving it a violent shake at the end of every line:

Она запела колыбельную и принялась качать младенца, яростно встряхивая его в конце каждого куплета.