Владимир Высоцкий ,'Упрямо я стремлюсь ко дну', перевод на английский Алик Вагапов

'I’m Perseveringly Going Down', Vladimir Vysotsky, Translated by Alec Vagapov

---

I’m perseveringly going down,

I’m gasping, pressure breaks my ear

I ask myself: why should I drown?

Was it so bad on land up there?

Up on the earth I have my home,

I sang my songs till I broke down;

Though it was hard to swim along,

I floated trying not to drown.

The bustling fades beneath the moon

In common daily slush of air,

I’ll be in a different world quite soon,

No chances to return from there.

I breathe with my mouth like cat,

The medium rages — but who cares?!

I sink, and do it fast at that

To spite the law of Archimedes.

I’ve lost my bearings, upon my word,

Remember all my dreams and myths:

I am discovering a different world,

As I pass by the coral reefs.

The coral cities, towns and farms,

They’re full of fish but they aren’t noisy:

The underwater world is dumb,

It’s multicoloured wise and cosy.

Where are you, horrible dark night,

That mothers frighten their kids with?

It’s bright, although there is no light,

No sun, no torch nothing to kindle this.

All brilliant things, and things beyond

My comprehension, have been hidden, -

All have escaped: the splashes and

All that was sent off and forbidden.

So help me God, I’ll make it anyway,

They shall not lie without motion!

Into the depth I’m on my way

Though it’s so hard to plunge in ocean.

The graveyard sound is above my head,

Blood pressure breaks my back somewhere,

The water pushes me away instead

And depth rejects me, as it were.

I left the rifle on the wall,

I took a stone — saving your presence –

I’ll reach the bottom, after all,

Deep down to the very essence.

I threw the knife which I don’t need:

There are no foes there, for that matter,

An armed man there is queer indeed,

And mad, like louse on a platter.

You water mushroom, I’m like you,

We will forget positions, ranks

It’s fish that we will turn into,

Our gills will serve as aqualungs.

Neptune, the diver with a beard,

Please, answer me, do me a service:

Why did we leave the ocean bed

Preferring living on the surface?

God damn it, doubts have been since

Tormenting me, drilling and picking,

Why turn into the human beings?

Why did we subsequently start speaking?

Why did, we crawling on all fours,

Get up and straighten our bodies?

In order to — God knows, of course, -

Take stones and tranches to support us.

We have contrived to learn a lot,

To set up scaffolds all around,

To sell, betray, and make it hot,

To hook up those of our crowd.

I’m drowning on purpose now,

Call ‘Save our souls”, as a good service,

And if I fail to sink somehow,

My dear fellows, leave the surface.

Go back, and not to grief and woe,

Go back to depth, not to the coffin,

Back to the shelter you should go,

Back to the place while it is open..

The trepang tapped me on my back,

Acknowledged me the way he ought to,

And I spit out the hose of black,

And fill my lungs with salty water.

Now ready front, and march along,

Stop up your ears, swim like sailors.

One man has left the earth. So long!

But I’ll return to you, my fellows!

Упрямо я стремлюсь ко дну:

Дыханье рвётся, давит уши...

Зачем иду на глубину?

Чем плохо было мне на суше?

Там, на земле, — и стол, и дом.

Там я и пел, и надрывался;

Я плавал всё же, хоть с трудом,

Но на поверхности держался.

Линяют страсти под луной

В обыденной воздушной жиже,

А я вплываю в мир иной

Тем невозвратнее, чем ниже.

Дышу я непривычно — ртом.

Среда бурлит — плевать на среду!

Я погружаюсь, и притом

Быстрее — в пику Архимеду.

Я потерял ориентир,

Но вспомнил сказки, сны и мифы:

Я открываю новый мир,

Пройдя коралловые рифы.

Коралловые города...

В них многорыбно, но не шумно:

Нема подводная среда,

И многоцветна, и разумна.

Где ты, чудовищная мгла,

Которой матери стращают?!

Светло — хотя ни факела,

Ни солнца мглу не освещают!

Всё гениальное и не-

Допонятое — всплеск и шалость —

Спаслось и скрылось в глубине —

Всё, что гналось и запрещалось...

Дай бог, я всё же дотону,

Не дам им долго залежаться!

И я вгребаюсь в глубину,

И всё труднее погружаться.

Под черепом могильный звон,

Давленье мне хребет ломает,

Вода выталкивает вон,

И глубина не принимает.

Я снял с острогой карабин,

Но камень взял — не обессудьте! —

Чтобы добраться до глубин,

До тех пластов, до самой сути.

Я бросил нож — не нужен он:

Там нет врагов, там все мы — люди,

Там каждый, кто вооружен, —

Нелеп и глуп, как вошь на блюде.

Сравнюсь с тобой, подводный гриб,

Забудем и чины, и ранги,

Мы снова превратились в рыб,

И наши жабры — акваланги.

Нептун, ныряльщик с бородой,

Ответь и облегчи мне душу:

Зачем простились мы с водой,

Предпочитая влаге сушу?

Меня сомненья, чёрт возьми,

Давно буравами сверлили:

Зачем мы сделались людьми?

Зачем потом заговорили?

Зачем, живя на четырёх,

Мы встали, распрямили спины?

Затем — и это видит Бог, —

Чтоб взять каменья и дубины.

Мы умудрились много знать,

Повсюду мест наделать лобных,

И предавать, и распинать,

И брать на крюк себе подобных!

И я намеренно тону,

Зову: "Спасите наши души!"

И если я не дотяну —

Друзья мои, бегите с суши!

Назад — не к горю и беде;

Назад и вглубь — но не ко гробу;

Назад — к прибежищу, к воде;

Назад — в извечную утробу.

Похлопал по плечу трепанг,

Признав во мне свою породу...

И я выплёвываю шланг

И в лёгкие пускаю воду.

Сомкните стройные ряды,

Покрепче закупорьте уши.

Ушёл один — в том нет беды,

Но я приду по ваши души!